В сознании людей сочетание «кошка и собака» ассоциируется с чем-то несовместимым, противо­речивым, противоположным. «Живут как кошка с собакой» — то есть постоянно ссорятся, недо­любливают друг друга, дерутся. Противоречия в их взаимоотношениях существуют в самом деле и обусловлены они многими факторами и, в частно­сти, противоположными позициями жизненной ак­тивности.

Из многовековой истории одомашнивания этих животных четко вырисовывается мужской склад поведения собаки: по роду своих занятий она хо­дила с мужчиной на охоту, добывала пищу, защи­щала жилище, охраняла и пасла скот, воевала. Кошка же — любимица женщины, домашней ра­ботницы, хранительницы съестных запасов, созда­тельницы домашнего уюта, защитницы от злых духов.

По способам проявления поведенческой актив­ности собака — преследующее животное, неспо­собное затаиваться и поджидать добычу, громкое, резкое, быстрое, привыкшее подчиняться коман­дам и четко их выполнять.

Напротив, кошка подстерегает свою добычу, хитрит, затаивается, осторожно подкрадывается, собирая силы, и внезапно набрасывается, полага­ясь на свою интуицию, ловкость и гибкость, ничьи команды не выполняет, действует самостоятельно,¹ исходя из внутренних побуждений.

Для осуществления подобных способов поведе­ния у этих животных на протяжении длительного времени формировались морфологические призна­ки.

У собак великолепное обоняние, чуткий слух,] крепкий позвоночник, быстрые конечности, силь­ная мускулатура, тип дыхания, приспособленный к большим нагрузкам в преследовании врага.

Уши кошки с помощью тридцати различных мышц способны поворачиваться, как локаторы, и улавливать малейшие звуки. Необыкновенные глаза видят ночью благодаря способности зрачка из­менять свои размеры. Красивые усики обеспечива­ют тонкое обоняние. А хвост! Он чувствителен и подвижен, выдает настроение и очень удобен при лазании по деревьям и крышам. Даже коготки на лапках втягиваются в подушечку, обеспечивая бес­шумность. Но эти же коготки могут быть острыми и цепкими в случае обороны или нападения.

Привычки у собаки мужские: главное — делать дело, а не заботиться о своей внешности. Иногда можно и почесаться, но вылизывать себя — уволь­те! Ей абсолютно безразлично, чем от нее пахнет, иногда она любит поваляться во всякой гадости и тухлятине, воображая, что при этом прекрасна и уникальна.

Кошка чистоплотна и аккуратна, постоянно мо­ется и чистится, от нее ничем не пахнет, она не требует специального ухода.

По своему происхождению собаки — живот­ные, привыкшие жить в стае по определенным законам. Уже давно собака живет рядом с челове­ком, признала в нем вожака, в поведении навечно сохранились законы предков — рыцарское отно­шение к самкам и щенкам, ревностная охрана личной территории,  подчинение более сильному.

Кошка никогда в стае не жила, она — живот­ное-одиночка, привыкшее к самостоятельности и независимости, ее поведение с сородичами непред­сказуемо, а собственную территорию она защищает бесстрашно  и самоотверженно.

Жизненная сила кошки отличается высокой энергетикой. Она поразительно живуча, говорят даже, что у нее девять жизней: падая с немалой высоты, кошка остается невредимой, есть даже выражение «живуч, как кошка». Природа позабо­тилась о сохранении кошачьего рода: котята мо­гут появляться 3—4 раза в год. Без пищи они могут прожить достаточно долго; потеряв дом, они неплохо приспосабливаются к жизни в небла­гоприятных  условиях.

Собачья жизнь во многом зависит от отноше­ния и характера хозяина. Одинокие собаки с тру­дом добывают пищу, быстро ослабевают, заболе­вают и гибнут. Способность к продолжению рода у собак значительно ниже.

О высокой привязанности кошки не к хозяину, а к дому говорит тот факт, что заблудившаяся кошка находит дорогу к дому через длительное время, в новом жилище ведет себя обособленно и неприветливо.

А вот заблудившихся собак, судя по газетным объявлениям, бывает значительно больше, и найти дорогу домой им часто бывает не под силу, а к но­вому хозяину они привыкают, хотя и не сразу.

Отношение человека к кошке более снисходи­тельное, чем к собаке. Иногда своим поведением она доставляет неприятности: что-то стащит, уро­нит, разобьет, напроказит, обдерет мебель, устро­ит громкий сольный концерт ночью. Но человек ей все прощает за ласковый взгляд, доверчивые объятия, мелодичное мурлыканье, хрупкую гра­цию и гибкий нрав.

По перечисленным особенностям поведения кошку условно можно отнести к животному
«женского типа». Женская и кошачья натуры имеют много общего: обе чувственны, игривы,
гибки, мягки, ловки, грациозны, предприимчи­вы, преданны дому, детям, чистоплотны, вынос­ливы, своенравны, непокорны, капризны, скрыт­ны и таинственны. Позицию животного «женско­го типа» мы обозначим как                                           пассивную активность — идущую от себя, а не как ответ на воздействие извне. У Э. Фромма есть подобное определение относительно поведения человека. Пассивность он определяет как невозможность
изменений через внешние воздействия, а пассив­ная активность — изменение поведения вопреки внешним воздействиям за счет внутренних по­буждений.

Как бы  кошку ни  заставляли сделать что-то, она поступит по-своему, иногда вопреки ожидани­ям окружающих. Сколько бы ни пытались вов­лечь закрытого, замкнутого ребенка в общение, это невозможно до тех пор, пока у него не появит­ся собственное внутреннее желание.

В этом плане позиция собаки, животного «муж­ского типа», противоположна и отмечается спо­собностью легко усваивать и выполнять нормы и требования, открытостью воздействиям извне, за­висимостью от окружающих. Такую позицию мож­но определить как   активная активность.

Э. Фромм рассматривает подобное поведение че­ловека как активность, основанную на подчине­нии, зависимости от авторитета. Причина самой активности — команда извне, со стороны. Человек просто делает то, чего от него хотят. Его поведе­ние лишено спонтанности. Подобная активность активна, но не продуктивна для саморазвития. Собака не создает себя, ее создает хозяин. Боязли­вый, запуганный, нередко агрессивный ребенок не в состоянии помочь себе сам, даже если от него этого требуют родители и педагоги до тех пор, пока внешнее окружение не изменит свое отноше­ние к ребенку.

Эти позиции жизненной активности противопо­ложны и взаимодополняемы. Успешная адаптация животных разного типа — кошек и собак с про­тивоположными позициями жизненной активнос­ти — показывает равнозначную эффективность подобных способов поведения.

В характере и личностной структуре каждого взрослого и ребенка в различной степени пред­ставлены обе позиции жизненной активности. Одним людям свойственны такие механизмы, как четкое соблюдение норм и правил, выполнение требований окружения, готовность всегда помочь, зависимость от окружающих, «инициативное пре­следование цели» (А. Адлер). В психологии это напоминает понятия конформизм, экстраверсия,  активный жизненный стиль, активная активность.

Другие люди автономны, независимы от окру­жающих, свободны от запретов, имеют свои взгля­ды, самодостаточны — похоже на нонконформизм, интраверсию, пассивный жизненный стиль, пас­сивную  активность.

Люди с противоположными способами адапта­ции и позициями жизненной активности нормаль­но приспосабливаются к социуму и взаимодейству­ют с другими. Однако нередко случаются сбои, конфликты, возникают эмоционально-личностные проблемы. Привычные поведенческие механизмы перестают работать, и тогда противоположная позиция жизненной активности может скомпенси­ровать поведенческий дефицит. Помогая человеку, ребенку освоить другой способ адаптации, расши­рив его доступ к изменениям и ресурсам, можно разнообразить поведенческий репертуар человека через выбор альтернативных способов поведения.

В Программе «Ребята и зверята» учитывается положение о двух позициях жизненной активнос­ти, идеи о том, что домашние животные являются проекцией собственного Я и компенсируют некото­рые его подсознательные желания и стремления, выводы о высокой адаптивной способности собак и кошек и принципы постоянного стремления личности  к развитию и совершенствованию.